Отряды голых беспечальных мотыльков
Ведут последнюю прощальную войну
И молятся полуоткрытому окну,
Хоть постамент для монумента не готов.
Они бы не стояли за ценой.
Как стОит дёшево щелчок усталых крыльев.
И мне казалось грязным волшебство
Тех старых, о ком мы сейчас забыли.

И мне казалось, нет вина и нет вины
В былом истолкованьи этой сути.
И соль рассыпана по карте всей страны.
Мы соляные горы не разбудим.
А мотыльки легли на русла рек,
Поплыли парусниками до края мотыльки.
И родины не потерявший человек
Смахнёт их с лёгкостью движением руки.

И упадут они к его ногам,
И благостно смеясь наполнят дом.
Звучит гитарная небрежная тоска
За полуоткрытым перекошенным окном.
В рассохшиеся рамы лунный свет
Проникнет с горя, заберёт своё.
Hе потерявший крови человек
Уж не держал заряженным ружьё.
Ружьё ржавело на глухой стене,
И бедный был ковёр дешёвой молью сьеден.
И всё, что было доброго во мне,
Исчезло, расплылось по городам и весям.

Отряды голых беспечальных мотыльков
Ведут последнюю прощальную войну
И молятся полуоткрытому окну,
Хоть постамент для монумента не готов.
Они бы не стояли за ценой.
Как стОит дёшево щелчок усталых крыльев.
И мне казалось грязным волшебство
Тех старых, о ком мы сейчас забыли